Что меняют эти несколько слов? Очень много. Введение понятия "сексуальная ориентация" в законодательство предполагает определенную идеологию. Точно также, как термин "человек германской или родственной крови" в законах указывал на идеологию национал-социализма, а "государство народной демократии" или "трудящиеся" — на идеологию коммунизма, понятие "сексуальной ориентации" указывает на гендерную идеологию. Любое понятие существует в контексте соответствующего мировоззрения — некоторые понятия вообще бессмысленны вне этого контекста. Вводя в законодательство термин, относящийся к определенной идеологии, Вы неизбежно вводите в него и смысловой контекст, в котором этот термин функционирует.

Понятие "сексуальной ориентации" существующие в контексте определенной идеологии, уже более ими менее известной. Она постулирует, что "существует непреодолимая биологическая детерминированность к предпочтению партнеров своего или чужого пола, и это такая же неотъемлемая и неизменная характеристика личности, как цвет кожи; рассматривать гомосексуальное поведение как неодобряемое, также нелепо и несправедливо, как порицать темнокожего человека за его цвет кожи или левшу за то, что он — левша". Безусловно, что весь этот набор тезисов является чисто идеологическим — хотя он (как это обычно для идеологий) апеллирует к науке, но понятно, что никаких научных подтверждений за ним нет. Таким образом, употребление термина "сексуальная ориентация" вводит в законодательство идеологию, которая не имеет под собой реальной научной базы и является результатом действия соответствующих лоббистских групп. Это не просто небольшое расширение списка признаков, по которым человеку нельзя отказать в найме на работу — это подчинение определенной идеологической доктрине. Показательно, что на голосование законопроект про "антидискриминацию", за один день ставили девять раз, естественно в нарушение норм регламента. Но "Европа" рукоплещет. Ибо в этом вопросе ей всегда наплевать на регламентные нормы и процедуры.

Что это означает? На практике там, где законы против "дискриминации гомосексуалистов" уже утвердились, в тех же США, например, они, являются орудием подавления тех, кто не разделяет идеологической ортодоксии — то есть придерживается убеждений, согласно которым брак — это союз мужчины и женщины, а гомосексуализм — образ жизни, которому, по крайней мере, никто не обязан выказывать одобрения и поддержки. Разорительные штрафы для мелких предпринимателей, которые отказываются обслуживать гей-мероприятия; отстранение от работы служащего, который позволил себе частным образом высказывать христианские взгляды; удаление с поста гендиректора крупной корпорации человека за то, что когда-то он пожертвовал небольшие деньги политической группе, которая добивалась закрепления в законодательстве понятия о браке, как о союзе мужчины и женщины.

Примеров много если говорить и о религиозной среде Европы, вот только несколько ярких новостных заголовков за последнее время: "Первая женщина-епископ Англии усомнилась, можно ли говорить о Боге в мужском роде"; "Женатый" священник-гей избран в Синод Англиканской церкви"; "Швеция: Первая в мире епископ-лесбиянка призвала убрать кресты с куполов церкви в Стокгольме"; "В Англии появилась первая супружеская чета епископов" — простите, но такие вот примеры "цивилизованных гендерных отношений" даже писать противно.

Конечно, не стоит ожидать, что с принятием выше упомянутого закона нечто подобное начнется и в Украине. Для того, чтобы развернуть давление на инакомыслящих, нужны энергичные, мотивированные и, нередко, хорошо оплачиваемые гей-лоббисты, которые будут рыскать в поисках недружественных к геям забегаловок, пытаться разместить в них заказы на обслуживание гей-мероприятий, и таскать их по судам за отказ. А также выслеживать, не засветился ли кто в порочащих его связях с про-семейным движением. Нужна высокоразвитая культура сутяжничества, нужны адвокаты, которые будут заинтересованы в таких судебных процессах, нужно благожелательное отношение СМИ и масс к гей-движению и т.д., каковые факторы на Украине пока отсутствуют. Закон принят скорее в демонстрационных целях — смотрите, как сильно мы хотим в "цивилизованный" мир. Мы на все готовы. В качестве основного аргумента в пользу закона выдвигалось "а иначе нам не дадут безвизового режима". Впрочем, ценность безвизового режима не вполне очевидна — некоторые указывают на то, что даваемые им преимущества сомнительны, и, в любом случае, абсолютное большинство украинцев просто не сможет им воспользоваться по финансовым причинам. Безвизовый режим — это чисто символическое благо, которое едва ли улучшит чью-то жизнь в реальности.



Это стоит заметить не для того, чтобы еще раз упрекнуть украинских депутатов, но чтобы обратить внимание на проблему некоего комплекса неполноценности — глубоко укорененное восприятие своей собственной традиции как периферийной и неполноценной по отношению к "настоящей" Европе, мучительное желание понравиться и быть принятыми. Это заставляет людей продаваться даже не за деньги — а за чисто символические жесты одобрения. Но еще более болезненный вопрос — кому продаваться? Являются ли люди, которые продавливают гендерную идеологию наследниками той самой Европы, "страны святых чудес", готических соборов, фресок Джотто и музыки Баха? За последнее время Запад пережил хотя и бескровную, но революцию — и вопрос о том, в какой мере нынешняя западная, прежде всего, американская элита, является продолжателем западной культурной традиции, спорен. Еще недавно мысль о том, что христиан будут разорять или лишать должности за то, что они следуют традиционной христианской морали, и делать это по требованию идейных гомосексуалистов, показалась бы американцам и западноевропейцам полным бредом, антиутопией и явно натянутой страшилкой. Те западные люди, которые сохраняют верность своего христианскому наследию, смотрят на такое развитие событий с глубокой печалью и тревогой.

Поэтому украинские депутаты — и те, кто с ними — ищут одобрения скорее даже не Запада как цивилизации, а либеральных элит, которые многими на самом Западе воспринимаются могильщиками Запада, а не продолжателями его славных традиций. Европейская цивилизация вырастает из трех источников — Библейского Откровения, греческой философской и римской государственной традиции. Православный мир, который является наследником Восточной Римской Империи, разделяет эти источники с Западной Европой — и Северной Америкой. Мы не являемся периферией — мы являемся самостоятельной ветвью европейского мира. У нас своя миссия и своя ответственность перед Богом — которая, в частности, состоит в том, чтобы держаться Библейского Откровения.